В 1771 году в этот день императрица Екатерина II подписала приговор «Генеральной Комиссии над виновниками и соучастниками бывшего в Москве мятежа, при котором убит архиепископ Амвросий».

Речь шла о событиях чумного бунта в первопрестольной в сентябре того же года, когда разъяренная толпа, которой архиепископ Московский Амвросий (Зертис-Каменский)  с целью пресечь массовое заражение запретил прикладываться к чудотворной иконе, растерзала архипастыря и устроила массовый погром в старой столице.

В пространном приговоре указывались спровоцировавшие беспорядки «лейб-гвардии Семёновского полка солдат Савелий Бяков и фабричный Илья Андронов», каждый из которых «отвергнув свое звание и предавшийся лицемерию и сребролюбию, сделались собирателями стяжания» — имелись в виду, очевидно, сборы на ту самую «всемирную свечу». Их по приговору надлежало «наказать на теле и сослать в заточение».

Непосредственных убийц, «калужского дворового человека Василия Андреева, принадлежащего полковнику Александру Раевскому, и купца Московского Ивана Дмитриева» повелевалось «казнить …виселецею, не токмо как убийц, но как злейших из всех нарушителей общей тишины преступников». Указывалось, что оба убийцы признались в своем преступлении, повинились в нем и «допросы собственноручно подписали». Приговор был приведен в исполнение на месте преступления.

Из других виновных еще двое были приговорены к виселице по жребию «на будущий страх другим» — «дворовые люди — Молчанова Алексей Леонтьев, Колтовской — Федор Деянов».

Остальных пойманных бунтовщиков было повелено предать «жестокому наказанию кнутом и, вырезав ноздри, заклепав в кандалы, ссылать до указа в каторжную работу в Рогервик и прочие места». Такой участи были подвергнуты 62 человека, среди которых были, кроме дворовых людей и фабричных, купцы из Москвы и Серпухова, диакон, дьячок, «попов сын», трое солдат, «ведомства Московской полиции каптенармус» и даже некий прапорщик из дворян Иван Васильев. Десятерых малолетних участников беспорядков предписывалось высечь розгами. Еще 88 человек были осуждены на наказание плетьми и определение в казенную работу.

Еще 139 человек, из числа арестованных, меж которыми было несколько женщин, а также суздальский купец Григорий Новаркин, было велено освободить, считая содержание под стражей «довольным уже наказанием». Можно сказать, что нашему земляку сильно повезло — он всего полтора месяца провел в кутузке, а мог за соучастие в убийстве архиерея запросто угодить на пожизненную каторгу.